Предыстория переговоров Украины с европейскими инвесторами проекта достройки компенсирующих энергетических мощностей довольно запутанна. Все помнят, что закрытие Чернобыльской станции в 2000 году сопровождалось заверениями обеих сторон по поводу строгого выполнения взятых на себя обязательств. Как утверждали отечественные чиновники, Украине необходимо было просто остановить работу станции и получить деньги: на достройку компенсирующих энергоблоков, на строительство безопасного укрытия на территории ЧАЭС, на социальные гарантии для населения Славутича и т.п.
Поначалу европейцы действительно были готовы не только финансировать строительство надежного саркофага над взорвавшимся весной 1986 года четвертым реактором, но и решать социальные и экономические проблемы. Со временем желание помочь притупилось, и все меньше стран-доноров стали перечислять все меньший объем средств в Чернобыльский фонд. Позже выяснилось, что расчеты ЕС относительно стоимости достройки станций почти в два раза превышают отечественные расчеты. Кроме того, Европейский банк реконструкции и развития изначально заявлял, что может обеспечить не более 20-25% необходимых средств и хочет увидеть других потенциальных кредиторов этого проекта. Затем ЕБРР начал выдвигать одно за другим условия, при которых такой кредит мог быть предоставлен. Этот торг мог бы длиться еще не один год, пока не стал бы похож на нынешние взаимоотношения Украины с МВФ - что-то среднее между комедией и трагедией. В результате решение Украины закрыть станцию в срок, несмотря на отсутствие обещанной финансовой помощи, выглядело как очень мужественный, но при этом явно не продуманный ход. Для Украины придумывались новые обязательства, только при условии выполнения которых она могла рассчитывать на определенный процент финансирования.
|